из
фб:
Olgerta Ostrov added
3 new photos.
August 27 at 12:26am ·
Прочитала первый том автобиографии Эммы Гольдман «Проживая свою жизнь». Не скажу, что чтение увлекательное, но заглянуть в мир «красной Эммы», хотя бы в ту ее часть, которую она сама же и приоткрыла, было любопытно.
Несмотря на то, что анархизм Эммы Гольдман начался с признания правомерности насилия для достижения политических и социальных целей, сама она насилие не практиковала. Наоборот, как медсестра она готова была оказывать медицинскую помощь тем, в кого стреляли террористы. И вообще, судя по ее письмам, Эмма Гольдман обладала эмпатией и была женщиной сензитивной. Интересен ее рассказ о том, как она сознательно отказалась от материнства, от создания «буржуазной» семьи, поставив служение Делу выше семейного счастья. При этом она легко влюблялась и устанавливала глубокие эмоциональные отношения с мужчинами. То есть «красная Эмма» не была аскеткой и анахореткой. Очень симпатичная, любознательная, живая, остроумная, зачастую неуверенная в себе, сопереживательная, отважная, любящая театр – такой ее воспринимаешь, прочитав книгу.
Особенно мне понравились два эпизода. Первый – где она рассказывает, как лечила хозяйку борделя и как они потом подружились. И второй – о съезде неомальтузианцев. Их заседания пришлось «проводить тайно, поскольку французское правительство запрещало любые организованные попытки ограничить деторождение». «Людей на неомальтузианском съезде было очень мало, не больше десятка делегатов... Но то, чего недоставало из-за количества участников, с лихвой покрывалось живым интересом. Доктор Дрисдейл, почтенный сторонник ограничения роста семьи, был полон энтузиазма по этому вопросу. Мисс Дрисдейл, его сестра, Поль Робен и их коллеги были достойны восхищения за простоту и серьёзность, с которой они представляли тему, а также за храбрость при демонстрировании профилактических методов. Я поражалась их способности обсуждать этот деликатный вопрос так открыто, избегая любых оскорблений. Я думала о своих бывших пациентках с Ист-Сайда и о том, каким благословением для них стали бы противозачаточные средства, которые описывались на заседаниях. Делегаты удивились, когда я рассказала им о своих напрасных попытках в роли акушерки найти способ помочь бедным женщинам в Штатах. Они считали, что, пока Энтони Комсток заведует американской моралью, потребуются годы, прежде чем методы предохранения от зачатия можно будет открыто обсуждать в этой стране. Я заметила, что даже во Франции им приходится встречаться тайно, и уверила их, что знаю много людей в Америке, достаточно смелых, чтобы делать полезную работу, даже если она запрещена. В любом случае я решила заняться этим вопросом по возвращении в Нью-Йорк. Делегаты похвалили меня за убеждения и снабдили литературой и противозачаточными средствами для будущей работы».
Вообще, взгляды Эммы Гольдман на взаимоотношения полов были настолько передовыми, что их не одобряли даже сами анархисты.
Мне видится, что и до сих пор отношение к женщине у анархистов на уровне патриархата. Во всяком случае, у подавляющего большинства. А вот Эмма Гольдман легко выходила за границы властных отношений по дороге свободы, потому что она была на стороне женщин, потому что сама была женщиной. Мужчине выбраться из рамок властных отношений в теории можно, а на практике всегда остается островок, где он – власть, сила, хозяин. Оставить этот последний оплот и перейти к иным отношениям для многих практически невозможно.
Предвкушаю выход переводов второй и третьей частей воспоминаний Эммы Гольдман.
#фемкультура
Posts
